В новые времена, когда злой умысел рядится в одеяния невинности, по странному извращению, характерному для нашей эпохи, именно невинность вынуждена оправдываться.
Альбер Камю
Утром в двери их небольшого домика негромко, но настойчиво постучали.
— Тук-тук, здесь живёт не умеющий считать гном? У-у-у, а глазищи-то красные! Бухал или плакал? — не дождавшись ответа, шутник продолжил куда менее весёлым тоном. — Ладно, хорош точить лясы. Умывайся, одевайся и в путь. Мне нужно ввести тебя в курс дела, так что в твоих интересах не раздражать меня ожиданием, понял?
Его новый коллега, Импер, оказался невероятно жизнерадостным и активным, хотя Солкис знал, что до загадочных событий в темнице, тот успел хорошенько поработать над некоторыми заключёнными из числа чиновников прежнего короля. Те быстро открыли ему все секреты, что самое удивительное, без каких-либо следов телесных повреждений от пыток. Никто не знал точно, как Импер выбивал нужные показания, но его способности не остались незамеченными и теперь он исполнял все самые деликатные поручения короля.
Тот с юношеской беззаботностью поведал Солкису план их действий, словно речь шла не о том, чтобы поставить под угрозу тысячи жизней, а о невинной шалости. Стравить два сословия, вот потеха! Право, о чём здесь можно переживать…
— Ты, будущий папаша, лицо бы сделал попроще, а то брови сейчас сведёт судорогой! — подмигнул он ошеломлённому Солкису. — Твоё дело, языком как следует работать, а не о судьбах горожан размышлять. Сделаешь всё сегодня как надо, будете получать на одну грибокартошину больше. Начнёшь чудить… Что ж, король тебя о последствиях предупреждал.
Солкис не возражал и не спорил, знал, что лишь навредит себе и супруге. Усилием воли заставил себя перестать хмуриться и даже попытался выдавить улыбку, но вышло так плохо и неестественно, что Импер зашёлся смехом и продолжал неистово хохотать ещё минут пять. Наконец, вытерев слюни с аккуратной, короткой бородки, он хлопнул Солкиса по плечу и посоветовал не пытаться повторять трюк с вымученной улыбкой на публике.
— Это даже хорошо, что ты такой серьёзный и озабоченный. Гномы решат, что ты сопереживаешь их положению, испытываешь эмпатию и прочие сказки для бедных. Главное, вкладывай в слова больше страсти, делай резкие жесты, хотя… чего я тебя учу, уж это ты лучше меня должен знать.
Солкис, однако, в своей компетентности уверенным не был. Да, он часто вёл переговоры от лица Кременькана, но с членами Домов в Пещере ремёсел. То были хоть и властные, но образованные и довольно прагматичные гномы. С самими упрямыми и важными законнорожденными, опять же, работал непосредственно его наниматель, так что каких-то подвигов убеждения Солкис не совершал. Из черни он напрямую соприкасался только с толстым торговцем по имени Лех, но тот, судя по слухам, погиб во время восстания. Да, Солкис помогал Кременькану составлять речи для Дорки, лидера черни, а за время своей недолгой службы во дворце успел изрядно пустить всем пыли в глаза, но разве стал он от этого мастером риторики, способным убеждать в чём угодно? Ох, лучше бы сидел тихо на складе и пересчитывал по десять раз на дню мешки с провиантом…
В сопровождении двух наймитов, он вместе с Импером шагал в Квартал черни. Солкис нервничал:
— Разве не стоило взять с собой больше наёмников? Всего двое ребят. Случись что… — решил всё-таки выразить сомнения не отличавшийся выдающимися физическими и волевыми качествами гном.
— Случись что, нас не спасут и две дюжины воинов.
За наёмниками, осуществлявшими переворот, а нынче помогавшими удерживать власть, так и не закрепилось название стражей или хотя бы солдат. Наймиты, наёмники, воины, бойцы, мордовороты, даже головорезы или садисты — пожалуйста. Но ассоциирующиеся с дисциплиной и воинской выучкой звания — так не называли себя даже в шутку сами охранники новой власти.
— Квартал снова живёт по своим законам, и раздражать их следует только в нужном нам русле. Мы ведь всего лишь мирная делегация, угрозы не представляем. Сейчас захватим ещё несколько наших ребят из числа законнорожденных и прямиком в гости к Безбородому пророку, как уже было оговорено ранее.
Солкис опять уточнил:
— Ты уверен в этих парнях, Импер? Законнорожденные, они, знаешь ли…
Импер беззаботно расхохотался:
— Не ссы! Они такие же законнорожденные, как и ты. Чисто номинально, но не по денежной части. Им строго наказано подыгрывать тебе, какую бы херню ты не нёс. И они тоже знают, что спрос будет с тебя, а не с них, — уже в который раз намекнул на ответственность Солкиса Импер.
Неподалёку от входа в туннель, ведущий в Квартал, к ним присоединились те самые «представители Пещеры ремёсел», что жили на жалование из королевской казны и выполняли в счёт этого разные мелкие поручения. Находить подобных гномов было важной составляющей внутренней политики новой власти. Прикормленные лодыри спокойно жили своей прежней жизнью, стараясь ничем не выдавать истинный источник их благоденствия. Общались в привычном с детства кругу, но передавали все слухи и полученную от близкого окружения информацию Имперу. Тот собирал таким образом сведения, получить которые представителю власти без пыток было проблематично. Собирал, накапливал, но действовать не спешил.
Со стороны всё выглядело так, будто новый король не интересуется ничем, кроме дел во дворце, но по факту тот обладал куда большей осведомлённостью, нежели могли предположить даже самые заядлые сторонники различных теорий заговора. Велер действительно тратил большую часть своего времени на непонятную даже Имперу мистификацию, но ему хватило ума организовать и делегировать внутреннюю разведку специально отобранным гномам. Сейчас всего лишь пришла пора пожинать плоды от стратегически рассчитанных действий.
На вопрос Солкиса, почему Импер не боится раскрывать столь тщательно скрываемые сведения такому языкастому гному, как он, тот в очередной раз напомнил ему про беременную супругу. Сомнений в серьёзности намерений власть имущих не оставалось. Маячившая расправа над женой была не пустой угрозой, чтобы мотивировать ленивого гнома выполнять крайне неприятное поручение, то был продуманный план, в котором Солкису отводилась весьма важная роль. Роль, которую предстояло играть в самое ближайшее время.
Осознание грозящей опасности переменило ход мыслей Солкиса, до того лихорадочно искавшего возможность выйти сухим из воды без запятнанной репутации. Мир миром, общественное благоденствие благоденствием, но жизнь жены и будущего ребёнка важнее. Сейчас он думал только о предстоящей задаче, обыгрывая её у себя в голове и делая заготовки для речи во исполнение воли Велера.
— Чё, как там делишки у вас во дворце? Поймали чудище, которое в подземелье всех съело?
Паренёк по имени Григги не шибко робел перед делегацией короля, которую сопровождал до самопального сада черни. Солкис сталкивался с ним несколько месяцев назад, когда израненный Скалозуб приходил в себя после общения с прежним повелителем гномов, а потому не удивился дерзости шалопая.
— Поймали, мой юный дружочек, поймали. Им оказался… — подмигнул парню Импер, — один старый прожорливый гном, что не любит грибокартошку, но обожает мясцо!
Несмотря на юный возраст, пронять Григги такой чушью было нельзя:
— У нас тут половина Квартала душу отдаст за свежее мясо, но гномы умирают только после драки с другими гномами! Ну или от старости, голодухи, болезней…
Импер потрепал парнишку по голове:
— А ты сообразительный малый! Не можем мы понять, что за чертовщина там происходит. Никто из заключённых не переживал ночь в темнице. Один раз оставили там двух охранников, не в камерах, в коридоре, так с утра там такое кровавое месиво было… Больше никто ночевать в нашем уютном подземелье не хочет, — Импер с видом расстроенного хозяина наигранно пожал плечами. — А что насчёт капитана стражи, которого мы вручили вашим заботам? Вспомнил что-нибудь?
Солкис в очередной раз отметил про себя изворотливость Импера, ненавязчиво добывающего нужную информацию при любой возможности. Вот кому надо играть роль манипулятора масс, а не ему. Хотя… всё было похоже на то, что именно Импер фигуры и двигает, а Солкис лишь пешка для отвода глаз.
— Кирчим-то? Какой там, всё время будто на стрёме, за весь день может два слова сказать. Вы только это… — Григги понизил голос. — При нём про всякую мистику не говорите. Он как услышит «тень», «отродье», «Проявленный», так сразу сереет, будто тёщу увидел! — подросток явно повторил чью-то шутку, не особо понимая в чём её соль.
Импер ободряюще улыбнулся:
— Не ссы! Я буду нем как могила!
Григги, удовлетворённым произведённым эффектом, весело засмеялся.
Импер ткнул Солкиса в бок, мол твоя очередь чесать языком, на меня не надейся. Тот сглотнул, прокашлялся, но быстро взял себя в руки и постарался придать голосу как можно более уверенный тон:
— Приветствую граждан Квартала от лица Его Величества, короля гномов Велера Освободителя! — произнёс он формальное обращение к группе гномов, управлявших трущобами.
Солкис видел этих мужей ранее, но назвать кого-нибудь из них товарищем не мог даже с большой натяжкой.
Руководил чернью так называемый Безбородый пророк, он же в не столь давнем прошлом наследник зажиточного Дома Среброделов — Скалозуб. Соответствуя прозвищу, тот был гладко выбрит, но успел немного отрастить волосы, чтобы прикрыть разорванное ухо и несколько других шрамов, которые успел получить за время своей бурной деятельности. Сейчас он выглядел куда лучше, чем помнилось Солкису по их последней встрече во дворце. С лица исчезла маска изнеможения, он заметно прибавил в весе и буквально излучал энергичность. Глаза светились словно бы изнутри, осанка была прямой и гордой, как у самых влиятельных представителей знати, рукопожатие крепким.
— Добро пожаловать в наш скромный уголок, милости просим! — громко и отчётливо произнёс ответное приветствие глава бедняков.
Второй по значимости личностью был ещё один проповедник, куда старше первого. Дедушка или Пастырь, опираясь на свежевыстроганный посох с синим светлокамнем сверху, с хитрым прищуром осматривал королевскую делегацию, чаще других задерживая взгляд на слащаво улыбавшемся Импере. Вряд ли он мог догадываться об истинной значимости холёного гнома, но, похоже, что-то подозревал.
— Здравия вам, чада Праотца Всеобъемлющего! Давненько король не посылал никого, проведать наши дела, — сильным и громким голосом произнёс старикан.
— Увы, увы, наше попущение, признаём, — начал потихоньку примеривать на себя роль главы делегации Солкис. На Импера он старался не смотреть даже краем глаза, чтобы их игра не стала слишком очевидна для свидетелей встречи.
Безумного вида гном вместо приветствия поклонился. Торк успел зарекомендовать себя как крайне неуравновешенный тип за время своего недолгого пребывания во дворце, поэтому Солкис лишь также молча кивнул гному в ответ, не желая ввязываться ни в какие словесные перебранки.
Бывший капитан стражей по-военному отсалютовал делегации, исподлобья смотря на двух наймитов. Незаметно покачал головой, но вслух высказывать своё мнение о новой охране порядка не стал. Если остальные гостившие во дворце бедняки за последние месяцы здоровье заметно поправили, то Кирчим, наоборот, похудел. Глазки бегали, а голова была опасливо втянута в плечи, словно он вот-вот ожидал нападения. Похоже, паренёк-провожатый был прав, до конца оправиться после той злопамятной ночи в темнице единственный выживший так и не смог.
— Капитан, — отдал честь бывшему стражу Солкис.
Тот вздрогнул, напрягся, но лицо Солкиса не отражало и тени усмешки, так что всем присутствующим стало ясно — это был жест уважения прежнему званию воина. Скалозуб похлопал тронутого бедолагу по плечу, ободряюще улыбнулся, и убедившись, что бывший страж успокоился, представил делегации ещё пару гномов, что были Солкису незнакомы.
Молчаливого юношу звали Бойл и ничего примечательного тот собою не представлял, а вот второй… Второй был настоящий гигант! О Норине ходили слухи и за пределами Квартала, но Солкис был уверен, что те сильно преувеличены. Не тут-то было! На две головы выше самого высокого гнома, в полтора раза шире в плечах… Какой-то великан, а не гном. Сражаться с таким врукопашную было равносильно самоубийству, от внимания Солкиса не ускользнуло, как быстро улетучился весь гонор сопровождавших их воинов. Расчёт Импера оказался верен: что двое наймитов, что две дюжины, дойти дело до вооружённого столкновения, шансы вырваться из Квартала живыми стремились к нулю.
— Охо-хо! Не перевелись ещё богатыри под землёй гномьей! — с ненаигранным восхищением, глядя снизу вверх на гиганта, продекламировал Солкис.
Идиотская улыбочка великана заметно испортила впечатление. Тот не был совсем недоразвитым и понимал, что стал объектом внимания, но сообразить, что надо ответить, не мог. Скалозуб шепнул:
— Скажи «здравствуйте», Норин.
— Здравствуйте, Норин, — послушно повторил переросток, ни на грамм не сомневаясь в мудрости указаний безбородого гнома.
Скалозуб виновато пожал плечами, многозначительно смотря на спутников Солкиса.
Пришла пора представить себя и ребят:
— Это Импер, секретарь короля. Вот эти граждане, — Солкис назвал имена «представителей Пещеры ремёсел», — законнорожденные, которые служат самым влиятельным нынче Домам. Два мордоворота — моя личная охрана, я зову их «дружок» и «браток», — присутствующие на встрече гномы заулыбались. — Надеюсь, меня вы забыть не успели, как-никак, когда уходили из дворца обратно в Квартал, снабдил вас провизией под завязку.
Разрешение выдать черни провиант он получил тогда лично от Велера, но напоминать о столь несущественных подробностях Солкис, конечно, не стал.
— Ну что, раз все представились, предлагаю закончить на сегодня с формальностями и посмотреть на ваш чудо-сад, вы не против? — целенаправленно старался перевести общение в менее формальное русло Солкис.
Он знал по личному опыту, что деловой стиль ведения переговоров хорош лишь в тех случаях, когда обе стороны могут предложить друг другу нечто более или менее равноценное. Однако в его планы не входило делать черни щедрое предложение, а давить на руководство Квартала должностным положением было бесперспективно.
Во время восстания чернь неплохо вооружилась и, несмотря на поредевшую численность, представляла собой довольно грозную силу. Да, они демонстрировали покорность, но с них никто ничего в последнее время и не требовал. Велер не без основания полагал, что бедняки легко могут начихать на любой королевский указ, противоречащий их интересам, а потому не создавал прецедентов. Черни явно недоставало мощи для захвата власти, но Квартал стремительно превращался в самодостаточный населённый пункт, способный обороняться и кормить себя на протяжении долгого времени.
Раскрепощённая манера речи таила в себе немало угроз, но позволяла добиться гораздо большей эмпатии и доверительности, требовавшихся, чтобы отвести подозрения от короля и представить в качестве агрессоров законнорожденных. Никакие прекрасно подобранные слова, произнесённые в формальной манере, не сравнятся по эмоциональной насыщенности с грубой, простецкой, но жаркой якобы спонтанной речью.
Взывай к эмоциям, а не к разуму. Первое правило, которое должен усвоить любой, кто желает манипулировать другими созданиями.
— Милости просим, секрета из наших садоводческих потуг мы не делаем, — пожал плечами Скалозуб, приглашая их за собой.
По информации от соглядатаев Импера в Квартале имелось три дворика-сада: два были расположены на окраине и один находился неподалёку от Верхних и Нижних ворот — так называли два туннеля, соединявших Пещеру ремёсел с трущобами. Как и следовало ожидать, Безбородый пророк повёл делегацию к ближайшему саду:
— Технология создания угодий довольно проста. Требуется закрытый дворик, в который будет проникать минимум света из остальной части пещеры. Рядом обязательно должен быть источник воды. Далее тащим туда землю и прочие удобрения… Не стоит так морщить носики, гномье дерьмо, конечно, пахнет весьма специфически, но увеличивает урожай очень существенно. Затем набираем со всей округи светлокамней, шьём для них покрывала, чтобы можно было имитировать цикл день-ночь…
— Чего-чего имитировать? — не понял Солкис.
— Это у нас в пещерах всегда полутьма, а на поверхности, днём светло и только ночью темнеет, соответственно, растения при свете какую-то херню вырабатывают, а затем отдыхают, — с умным видом поведал гостям до того молчаливый юноша по имени Бойл. — Очень важно создать для насаждений хотя бы иллюзию такого процесса. У вас что, в Королевском саду, огородники так до сих пор до этого не допёрли?
— Куда уж им, — покачал головой внимательно изучающий юного гнома Импер, — наши горе-садоводы только ноют и оправдания выдумывают. А тебе-то откуда знать, как там что на поверхности, юноша?
— Я, кстати, вашим бездельникам про все эти нюансы рассказывал, — безапелляционно встрял в разговор Пастырь, по-прежнему подозрительно косясь на Импера. — Когда Безбородого выхаживал во дворце и разные травки в Королевском саду собирал. Эти бестолочи вдолбили в свои котелки, что чем больше света, тем лучше! Я им говорю: «Вы эти свои подростковые комплексы отбросьте, не чем больше, тем лучше и не чем меньше, тем лучше, а лучше ровно столько, сколько нужно!». Эх, кто бы старого мудрого гнома послушал…
— Мы тебя слушаем Дедушка, — вставил свои пять грошей Торк, приняв риторический вопрос за конкретный.
Пастырь сокрушённо покачал головой:
— Уже бы давно нормальный урожай вырастили. Не дают растениям отдыхать! Те вот и вянут, сколько ты их ни поливай.
Солкис строго взглянул на Импера, будто это тот был виноват во всех бедах:
— Ох, и задам же я взбучку нашим криворуким пахарям, как вернусь! Будут знать, как не слушаться старших!
Импер быстро утвердительно закивал. Чего-чего, а запрятать, когда надо, свою гордость поглубже тот мог играючи.
— Но откуда всё-таки такие познания про поверхность, мудрый отец? — снова подступился настойчивый дознаватель.
— Наследие прошлого старосты, — ответил за старика Скалозуб. — Тот некогда состоял в родстве с Жизнетворцами и кое-чему у них научился. А уж откуда почерпнул знание славный Дом и почему держал в тайне, можно теперь лишь гадать.
Какое-то время все молчали. Чувствовалось, что тема почившего старосты для черни болезненна. Солкис знал, о ком идёт речь, и бередить душевные раны нищебродов не стал, отрицательно покачав Имперу головой. Нищеброды должны видеть в посланниках короля мудрых покровителей, а не вражеских супостатов. Чем дольше удастся скрывать агрессивные намерения за маской благожелательности, тем лучше для мерзкого дела власти.
— Салют, Глирик! У нас тут небольшая экскурсия, будь добр, пропусти сих мужей.
Не самого прилежного вида охранник, не торопясь, открыл створку хлипких ворот, пропуская гостей. Войдя внутрь двора, обычно сдержанные законнорожденные восхищённо заохали.
Присвистнул даже Солкис, нередко хаживавший по делам в Королевский сад в свою недолгую бытность кладовщиком. Если в угодьях власть имущих всё чахло и усыхало, то в небольшом дворике черни растения цвели и наливались сочной зеленью. Даже отчётливый запашок удобрений не казался отталкивающим, смешиваясь с дыханием растительной жизни.
Основную площадь сада, как и следовало ожидать, занимали побеги грибокартошки. Служившие основой гномьего рациона, эти полуовощи-полугрибы прекрасно росли даже в условиях скудного подземного освещения, при должном уходе быстро давали обильный урожай, долго сохраняли свои продовольственные качества после сбора и, что самое важное, отлично насыщали всегда голодный подгорный народ. Если бы задолго до Рокового дня гномы не вывели эту культуру, то точно давно погибли бы от голода, оставшись изолированными в маленьком городке глубоко в недрах гор.
Помидоры и огурцы жались к окраинам дворика. Обоим видам растений требовалось намного больше света, нежели грибокартошке, а потому светлокамни у их грядок были крупнее и воткнуты в землю куда более кучно.
На дальней стороне сада виднелись золочёные колосья яжрачменя. Когда-то из его зёрен гномихи лепили лепёшки, что благодаря лёгкому весу служили отличной пищей в походах. Сейчас о путешествии дальше чем в другую пещеру мало кто помышлял, а вот пивка и эля хотелось каждому гному. Поэтому собранные злаки проращивались, сушились, очищались, для изготовления некоторых сортов веселящего напитка немного поджаривались, дробились… Всю технологию приготовления пива знали немногие, но то, что расходовать яжрачмень на хлеб неэтично, признавали все, в ком была хотя капелька совести.
— Вот это я понимаю! Райский уголок, а не двор! — получив от Импера незаметный пинок по ноге, выразил общий восторг забывшийся гном. — Молодец, Безбородый пророк, сумел исполнить свой замысел про царство небесное под землёй!
Скалозуб отреагировал на лесть внешне весьма сдержанно, но Солкис видел, что его глаза заблестели.
— Моя роль в создании сего чуда достаточно скромная…
— Ну-ну, так мы тебе и поверили! Это достижение достойное всяческих наград и похвал! — Солкис демонстративно перевёл взгляд на представителей Пещеры ремёсел. — А также достойное подражания…
Законнорожденные сразу насупились, показывая всем своим видом, что подобные намёки им глубоко неприятны.
— Пока вы ноете и домогаетесь внимания короля, порядочные гномы вон какие полезные вещи делают! Я собираюсь устроить королевским садовникам серьёзную взбучку, чтобы они переняли у умельцев Квартала их опыт и советую сделать то же самое вам! В Пещере полно пустующих поместий и главам Домов пора проявить хоть каплю своих хвалёных организационных способностей, чтобы обеспечить себя продовольствием, а не ждать подачек от власти!
— Солкис, законнорожденным не понравится… — с опаской попытался утихомирить разошедшегося гнома Импер.
— Да мне насрать, что там им нравится и не нравится! Я сам до свержения Предателя проживал в Пещере и знаю нрав глав Домов. Рассуждают, рассуждают, умничают, а как до дела доходит, так весь их звиздёж не стоит выеденного яйца! Я вам, дармоеды задомрождённые, говорю: берите пример с граждан Квартала! Перенимайте их знания, опыт, а не требования свои бесконечные выдвигайте!
Подобранные Импером гномы поняли, что от них требуется и перешли в наскоро отрепетированное часом ранее контрнаступление:
— Я сейчас тебя так задом обратно рожу, что мало не покажется!
— Ишь, как быстро забыл, из какого сословия вышел!
— Что ты нам указываешь, без тебя разберёмся, что делать!
— Нам жратва нужна здесь и сейчас, а не твои рассуждения про то, как хозяйство вести! — прозвучали гневные фразы, которые должны были отвести подозрения от настоящего провокатора межклассовой распри хотя бы на какое-то время.
Ошарашенные бедняки с опаской наблюдали за яростной перепалкой, возникшей на пустом месте, и только Скалозуб попытался вмешаться:
— Друзья мои, мы готовы рассказать вам всё…
— Эти зажравшиеся хари не советы хотят, им всё и сразу готовым на блюдечке подавай! — всплеснул руками Солкис. — Они почему-то уверены, что это они сыграли решающую роль в свержении Предателя и теперь им все за это должны!
Наступала главная часть сегодняшнего представления. Законнорожденные закатывали рукава, выпячивали грудь, мерзко сплёвывали под ноги, стараясь показать своё превосходство и неуважение к окружающим:
— Да вы на нас молиться должны, благодаря нам многовековая тирания наконец пала!
— При прежнем режиме хрен бы вам что тут вырастить дали! Казнили бы всех как Дом Жизнетворцев.
— Мы принесли всем гражданам Оплота свободу!
— А Предателя, по-вашему, кто убил?! — возмутился всегда скорый на праведный гнев Торк. — Невеста Безбородого при его участии, а вовсе не законнорожденные!
— Ага, а как бы вы пробрались во дворец к Маронону, если б не наши воины!
— Норин стражей бить! — напомнил выскочкам из Пещеры ремёсел гном-переросток.
— Да, вы неплохо их потрепали, но взяли в плен ручных псов Предателя мы!
— Вы просто воспользовались мигом моей слабости, — сквозь зубы процедил бывший капитан Кирчим.
— Мы не дали вам даже шанса пробиться к дворцу на помощь вашему драному королю!
— Жители Квартала принесли колоссальную жертву, отвлекая на себя внимание стражей, — даже мудрый Пастырь включился в дискуссию, поддавшись эмоциям.
— Думаешь, мало наших ребят полегло?!
— У нас даже подростки и старики в битвах участвовали, а у вас только отожравшиеся, хорошо вооружённые мужики! — резонно заметил сопровождавший делегацию подросток Григги.
— Этих мужиков разорвали на части и выпотрошили защитные чары Предателя! Не шибко помогла им броня.
— Видели бы площадь перед Верхними воротами, усеянную трупами… — невольно вспомнил Безбородый пророк.
— А на кое-кем сожжённое поместье главного организатора мятежа не хотите взглянуть?!
— Да если бы не Кременькан с его безумными идеями, никакой бойни не было бы вовсе! — удалось-таки задеть за живое доселе спокойного Скалозуба.
— Ага, мы бы просто по-тихому сдохли от голода!
— А сейчас вы что жируете? — подлил масла в огонь Солкис.
— Это потому что вы во дворце и чернь захапали всю еду!
— Так, вы, вообще-то, у нас в гостях, за ч-слово можно и отхватить! — последним включился в перебранку юноша Бойл.
— А вы можете на х-слово пойти со своей сраной спесью! Забыли, на кого работали последние триста лет?!
— Я не потерплю оскорбление граждан Квартала в присутствии представителя короля! — заступился за нищебродов Солкис.
— И ты со своим королём тоже на хер иди!
— Господа, это зашло слишком… — робко подал голос Импер.
— Все, все вы на хер пошли! Заступники угнетённых нашлись, мать вашу!
Законнорожденные, матерясь и плюясь во все стороны, направились к выходу.
Безбородый пророк держал за плечи бешено вращающего глазами Торка, Пастырь буквально повис на руке Норина, умоляя того не разрывать на части неведающих что творят гномов. Импер уговаривал бывшего капитана стражи не бросаться в погоню, а Солкис убеждал юного Бойла, что выходка законнорожденных не останется безнаказанной.
Представители Пещеры ремёсел грубо оттолкнули застывшего у открытых ворот Глирика и громко бранясь удалились.
Услышав крики, к саду стали подтягиваться другие жители Квартала.
— Какой срам… — пробормотал Солкис, изображая крайнюю неловкость за других.
— Возмутительно! — поддакнул Импер.
— Суки! — ни капли не стесняясь ни женщин, ни ребятни выругался Торк.
— Что на этих идиотов нашло? — надо отдать ему должное, Безбородый пророк первым из участников перебранки восстановил способность рассуждать трезво. — Если бы посланники Дома Среброделов устроили такой скандал, я лично проследил бы, чтоб всех как следует выпороли!
Солкис с готовностью поддержал настрой Скалозуба:
— После свержения Предателя законнорожденные вконец распоясались! Решили, что им теперь никто не указ, что они самые главные! — Солкис покачал головой. — Видите ли, всех порядочных гномов, участвовавших в свержении узурпатора, новый владыка пригрел во дворце. Потом начался делёж сфер влияния, там такая кутерьма в Пещере творилась! — он постарался выкатить глаза из орбит. — Ну, вы, наверное, сами слышали. Многие слуги законнорожденных даже вернулись обратно в Квартал. Теперь самые влиятельные Дома, — по сути, бандитские кланы, вот и посланники у них соответствующие. Постоянно что-то требуют, кичатся, задираются, не гнушаются запугиванием и прочими непотребствами! Вы уж извините, что не предупредили заранее, но такого хамства даже я не мог ожидать! Думал, сейчас пристыжу шалопаев, те поймут, что надо не требовать, а самим созидать. Ох, позорище…
Наконец-то успокоивший Норина Пастырь присоединился к беседе:
— К нам и правда стали возвращаться наши сограждане, но тому много разных причин, об особой жести в Пещере никто не рассказывал…
— Вряд ли те, кто переезжает обратно в Квартал, служили в Домах, что возвысились после восстания, — быстро привёл новую аргументацию Солкис. — Там такие жёсткие порядки у некоторых, что живым от них не уйдёшь! Эх, и ведь приходится теперь с ними работать… — постарался надавить манипулятор на жалость.
— Чего же Велер не приструнит выскочек? — удивился Скалозуб. — Уж кто-кто, а он неуважительное отношение не приветствует.
Солкис обезоруживающе пожал плечами:
— К Его Величеству мы это быдло не подпускаем, Импер не даст соврать, — его спутник, естественно, тут же принялся утвердительно кивать. — Боимся, что не только их, но и наши головы полетят. Регулярно пытаемся поставить хамов на место, но, как вы только что видели, получается далеко не всегда…
На площади у входа в сад собралось уже довольно много гномов. Толпа невнятно бубнила, пересказывая друг другу выходку представителей зажиточного сословия, возомнивших себя освободителями.
— Позор законнорожденным! — выкрикнул кто-то из собравшейся черни.
— Они больше нам не хозяева! Мы не рабы и не слуги! — ещё один возглас.
— Пускай сидят в своей пещере и к нам не суются!
Импер славно выдрессировал затаившихся среди бедняков соглядатаев, те очень быстро и хорошо поняли, когда и что от них требуется.
Народ заволновался. Гомон превратился из удивлённого в ворчливый, затем в угрожающий.
Безбородый пророк и Пастырь были вынуждены прекратить допытываться причины неадекватного поведения представителей Домов и успокаивать разгневанную толпу.
Улучив момент, когда до него никому не было дела, Импер осторожно подобрался к бывшему капитану:
— Простите, уважаемый, но так уж вышло, что я вынужден обратиться к вам за помощью…
Кирчим удивлённо уставился на него.
— Это не подлежит публичному разглашению, и я искренне надеюсь, что всё, что сейчас будет сказано, останется между нами. Странные события, которые произошли той роковой ночью в темницах дворца…
Капитан стражей сжался, но голос Импера был столь вкрадчивым, что полностью укрыться в своей раковине он не успел.
— Теперь, пусть и в меньшем масштабе, они стали повторяться не только в наглухо замурованном подземелье.
* * *
Солкис чувствовал себя вымотанным, но гнетущего чувства вины не испытывал. Он сидел за столом в своём доме и методично пережёвывал пищу. Как и было обещано, они получили с Ульрикой по дополнительной грибокартошке на ужин, причём размер клубней впечатлял. Супруга впервые за последние недели насытилась, взяв у Солкиса не половину, но лишь одну треть его доли. Довольно урча она поглаживала задумчиво жующего мужа за левую руку, не задавая лишних вопросов, на которые тот совершенно не хотел отвечать.
«Умная женщина», — в который раз отметил про себя Солкис. — «Умная, верная, красивая… Такая стоит того, чтобы немного поступиться совестью. Ради неё и будущего ребёнка я сделаю то, что должно. Всё сделаю ради них!»
Он выпил лишь один стакан грибной водки и провалился в глубокий сон, как только голова коснулась подушки.