Если бы я захотел потрясти это дерево, охватив его руками, у меня не хватило бы на это сил. Но ветер, который мы даже не можем увидеть, терзает его и гнёт, куда хочет. Незримые руки гнут и терзают нас сильнее всего.
Фридрих Ницше
Колодец Душ
До исполинского вихря было рукой подать уже не в переносном, а во вполне прямом смысле, однако Рифат ощущал на своём лице лишь едва уловимый ветерок. Перемещение тысяч душ не создавало в материальном мире заметного ветра.
Одни чёрные сгустки по широкой спирали спускались с небес, уходя в бездонную пропасть, другие призрачные сгустки — белоснежные, но в существенно меньшем количестве — по параллельной спирали поднимались к манящим синевой небесам. Вечный круговорот душ, бесконечный цикл перерождения. Судьба, уготованная каждому существу. В Рай через страшные муки в Аду. А потом опять вниз. И так до скончания времени.
Рифат подложил под ягодицы аккуратно сложенную запасную одежду, зная, что его телу придётся сидеть на земле очень и очень долгое время. Мягкая подкладка точно не повредит. Он в последний раз осмотрел защитный круг, проверил, хорошо ли закреплён бурдюк с водой, из которого к его рту была подведена длинная трубка. Без еды неподвижное тело может продержаться достаточно долго, а вот без воды не протянет даже нескольких дней. Трубка с водой должна была значительно повысить продолжительность транса — эту конструкцию Рифат соорудил ещё до того, как решил отправиться в путешествие. Оставалось надеяться, что примитивное, но надёжное приспособление не подкачает.
Рифат не очень любил на что-то надеяться, считая надежду прямым путём к разочарованию, но в таких рискованных мероприятиях, как сегодняшнее, приходилось оставлять изрядную часть процессов на волю случая. Невозможно предусмотреть всё, когда ты затеял немыслимое. Когда всю информацию пришлось черпать из легенд и запрещённых рукописей, не имея ни малейшей возможности достоверно проверить что-либо заранее. Приходилось надеяться, что хоть что-то пойдёт должным образом.
— Отправляйся вниз, Буер, — приказал Рифат демону. — И постарайся сделать так, чтобы на этот раз меня не ожидали сюрпризы. Мой меч останется здесь, рядом с моим телом. Но для тебя он будет всё равно бесполезен, пока я не научу тебя боевым молитвам. Так что если ты решишь обмануть меня и завладеть Ульфикаром… В лучшем случае получишь бесполезную железяку, а в худшем — просто убьёшься, настроив меч против себя. Ты демон, а этот меч благословен Светом Небес — без ухищрений клинки никогда не станут исполнять твою волю. Честно говоря, я вообще не уверен, что вас удастся когда-нибудь примирить, но с моей помощью твои шансы на овладение раздвоенным мечом заметно увеличиваются.
Перекатывающийся у самого края обрыва Буер подмигнул Рифату:
— Не боись, губернатор дурачка не обидит. Будет тебе путешествие через Ад, а мне чудо-меч. Благословение Света Небес, как вы его называете, не помеха.
Рифат пожал плечами:
— Как знаешь. Тогда спускайся, Буер. Встретимся у подножия самого большого вулкана. Думаю, это хороший ориентир, который даже неопытный путник, вроде меня, не пропустит.
Стоя на одной ноге, Буер крутанулся вокруг своей оси:
— Так точно! До встречи, человечек. Удачи в преодолении Стены Мрака!
Буер несколько секунд балансировал на краю пропасти, а затем плавно скатился за край обрыва. Будучи демоном, ему не требовалось столь тщательно заботиться о своей физической оболочке. Когда он снова захочет вернуться на Руины Ада, то, пускай и не сразу, с помощью чужих тел воссоздаст прежний облик. Рифат такой роскоши себе позволить не мог.
Усевшись со скрещёнными ногами на аккуратно сложенную стопку одежды, Рифат положил руки на колени и начал читать молитву для вхождения в транс. Молитва напоминала монотонный бубнёж, но, как и любая молитва, произнесённая должным образом, она воздействовала на сознание молящегося, помогая сконцентрировать волю. Именно воля была сильнейшим оружием Рифата. Воля, а не замечательный меч Ульфикар, от которого без этой самой воли было не так много толку. Воля и молитва творили настоящие чудеса.
— Све-е-ет. Све-е-ет. Све-е-ет, — повторял Рифат имя Спасителя, разрушившего верхний слой Ада ради освобождения человечества. — Све-е-ет. Све-е-ет. Свет Небес…
Первое время Рифат не закрывал глаза, уставившись в одну точку перед собой, однако, почувствовав усталость, он смежил веки. Перегрузка зрительного восприятия помогала войти в транс, но для долгого нахождения в этом состоянии глаза следовало закрыть — иначе уже к вечеру пересохнут.
— Све-е-ет. Све-е-ет. Све-е-ет…
Через час бубнёжа Рифат прекратил произносить вслух имя Спасителя Человечества — глотка тоже могла пересохнуть. Обхватив губами трубочку для воды, он продолжил читать молитву уже про себя.
«Све-е-ет. Све-е-ет. Свет Небес…»
Мысли тоже медленно утихали, ибо мысли и сознание — ещё не есть дух. А чтобы душа могла временно покинуть тело, её не должно ничто сковывать. Подобие мыслей и сознания вернутся потом.
«…»
Темнота, тишина и покой. Вера и воля. Непоколебимая целеустремлённость. По мнению теологов, без этого душа не попадёт в Рай. Или в Ад, если её обладателю приспичило попасть на нижние планы при жизни.
Самая таинственная в мире субстанция постепенно отделялась от тела Рифата. Через какое-то время две составляющие каждого живого существа стала связывать лишь призрачная серебристая нить.
«…»
Уже не молитва, не мысли, а просто смутное ощущение. Духом Рифата двигало одно лишь намерение. Он несколько раз облетел вокруг собственного неподвижно застывшего тела, привыкая к своему новому состоянию. Рифату уже доводилось вводить себя в транс, но ещё ни разу он не отправлял свою душу в столь далёкое путешествие. Иные пласты бытия, иные законы, иная реальность — может ли что-то быть дальше?
Тем не менее его решимость не пошатнулась. Есть цель и есть средство для достижения этой цели — всё остальное неважно. Возможно, ему не суждено воссоединиться со своим телом, его душа сгинет в Аду, но что с того? После смерти он всё равно попадёт туда, куда сейчас направляется, и вот тогда иного выхода, кроме перерождения, точно не будет. Он ничего не теряет, совсем ничего.
Зато в случае успеха у него появится шанс сполна отплатить всем обидчикам. Посмотреть на агонию верховного жреца, ибо даже протекция Света Небес имеет границы. Рифат отомстит, обязательно отомстит. И ради этого он готов отправиться в бездну.
Душа Рифата рванулась к пропасти в центре мира. Влилась в поток чёрных душ, стремящихся к очищению. Вместе с духами грешников он по широкой спирали полетел вниз.
* * *
Никакого сопротивления дух Рифата поначалу не чувствовал. Взлететь из Руин Ада наверх было никоим образом невозможно, а вот пасть вниз — это пожалуйста. В Аду рады всем, сюда открыт путь для каждого. Ведь Ад — это самое терпимое к порокам местечко. Правда, есть несколько неприятных нюансов…
Например, всё, что составляло твою личность при жизни, здесь все хотят разорвать на кусочки.
Рифат погружался всё глубже и глубже в бездонную пропасть. С каждым витком невидимой спирали становилось темнее. Рифат не успел уловить тот миг, когда от синего неба и солнца остались одни лишь воспоминания. Его душу со всех сторон окутывал мрак. И это была не просто темнота. То была Стена Мрака. Первая ступень очищения всякой сущности.
Мрак постепенно обретал плотность. Он колол и резал, просеивал проходящие сквозь него души, словно гигантское ситце. Рифат чувствовал, как теряет связность его восприятие. Он как будто распадался на тысячи отельных частиц, каждая из которых не хотела ничего знать о целом, заботясь лишь о себе. Дезинтеграция — это было подходящее слово. Правда, оно не передавало весь ужас и боль, что испытывали остатки сознания.
Это был конец. Окончательный конец. И это при том, что Рифат едва начал своё путешествие в Нижний Ад! Настоящая катастрофа…
Он даже не мог толком запаниковать, поскольку чувствовал, что паниковать больше некому. Или нечему? Что он такое? Кто он есть?!
Толща мрака всё никак не заканчивалась. Никаких признаков выхода на следующий уровень бытия. Тьма. Абсолютная темнота, в которой вскоре перестало ощущаться движение. Остатки сущности Рифата парили в извечной пустоте. Он сам был пустотой. Был ничем. Хотя может ли ничто вообще быть? Ведь ничто на то и ничто, что предшествовало самому бытию…
Внезапно неведомая сила, словно огромным сачком, зачерпнуло то, что некогда было духом Рифата. Дёрнула кашицу призрачных частиц, с силой потянула куда-то.
Вниз? Вверх? Вбок? Душа Рифата потеряла всякую ориентацию. Оно и неудивительно, ведь ещё несколько секунд назад для неё не существовало самого понятия пространства. Ибо какое может быть пространство без наблюдателя?
И всё-таки его тянули именно вниз. Да. Теперь это стало очевидно, хотя, каким образом Рифат почувствовал направление, он не смог бы объяснить при всём желании. Но желания особо и не было. Важен был сам факт возобновления движения, а вовсе не направление.
Мрак начал утрачивать плотность. Мрак больше не резал, теперь он скорее пытался засосать его душу обратно, как болото или зыбучий песок пытается засосать неосторожного путника. Рифат понял, что они прорываются. Преодолевают проклятую Стену Мрака!
Они? Пожалуй, именно они. Останься Рифат один, его путь на первой же преграде завершился бы. От его жалкой души точно бы ничего не осталось. А так, она вновь обретала целостность. Пускай медленно, но свойственная всему живому способность к регенерации связывала воедино кусочки, возвращала к исходному состоянию то, что некогда являлось Рифатом.
Хотя к исходному ли? Или кто-то пересобрал его характер и память по своему усмотрению? Смутное ощущение непоправимой утраты маячило на самой границе вновь обретённого сознания. Впрочем, сейчас подобные мелочи казались не столь уж и важными. Что ушло, то ушло, главное-то однозначно осталось.
Жажда мести. Да, она никуда не исчезла, а лишь усилилась. Значит, с ним снова всё хорошо. Нужно продолжать путь, не отвлекаясь на прошлое.
Дух Рифата уловил неким подобием зрения катящееся перед ним миниатюрное солнце. Солнце, которое спасло его. Которое тянуло его душу вслед за собой.
Хотя нет, вскоре он понял свою ошибку. Конечно, то было никакое не солнце. Шаром оказалась голова Буера, а то, что Рифат принял за лучи, были кривыми козлиными ножками. Буер катился по одному ему видимой плоскости, таща беспомощную сущность Рифата за собой. Увлекая своего спутника в Нижний Ад.
Но сейчас Рифата не беспокоило, что он оказался целиком во власти странного демона. Дух Рифата был всё равно слишком слаб, чтобы на что-нибудь повлиять. Следовало отдаться на волю Буера, но не надеяться на его благородство, а начинать накапливать силу.
Надежда — ничто, сила — всё. Истина, интуитивно понятная любому, кто чего-то достиг в этой жизни. Кто привык действовать, а не мечтать или жаловаться. Сила важна. А больше всего силы даёт людям вера. Причём совершенно неважно во что, важна её искренность. Истовая вера, а не её жалкая пародия в виде соблюдения пустых ритуалов, даёт целеустремлённость, которая крушит всё.
Рифат начал молиться от всего сердца, пускай в его нынешнем состоянии никакого физического сердца у него не было.
Зато была фанатичная убеждённость. И этого было достаточно.
— Спаситель наш, дай нам сил на сей день и не прощай грехов наших, как мы не прощаем грехов врагам нашим!
Вера. Вера определяет реальность. Даже если это очень странная вера.
Даже если эта вера ведёт к убийству и разрушению.
Ведь для родившихся на Руинах Ада только такая вера и может даровать путь к спасению.
Дух Рифата набухал, впитывая в себя пронизывающую всё мироздание энергию, словно губка воду. Его сущность вновь обретала некое подобие тела. Призрачного тела, но всё-таки это было куда привычнее пребывания в состоянии бесформенного духа.
Вместе с Буером они снисходили на один из пластов нижнего бытия. Голова на восьми ногах козла извернулась, подмигнув спутнику:
— Добро пожаловать в Ад, человечек! Настоящий Ад, а не ту жалкую пародию, что вы зовёте Руинами.
Обрётший власть над своим лицом Рифат улыбнулся:
— Ад не вокруг нас, демон. Ад, он всегда внутри нас.
Пускай субъективно, но для Рифата это была чистая правда.
Ад — это другие. Другие, которые отражаются внутри нас.