Ярость, дикая и слепая, из тех, что обращает кости в прах, вздымалась в душе короля-верующего, расплавом втекала в его кости. И она обновила его. Сделала его целым. Ибо ненависть, как и любовь, благословляет души смыслом, наделяет жуткой благодатью.
Ричард Скотт Бэккер
Нижний Ад, четвёртый слой
Новый переход между пластами бытия оказался ещё более странным, чем прошлый.
Рифат и компания просто плыли на лодке посередине Реки Черепов — лицо Ронове пояснило, что это единственный относительно безопасный путь между доменами демонов, — когда пространство начало искривляться. Причём ничего заметного вроде бы и не происходило, просто в какой-то момент трое в лодке, не считая лица, заметили впереди точно такую же лодку. С точно таким же человеком, восьминогой головой и змеёй. И нет, судя по всему, это была не иллюзия, спутники действительно увидели самих себя только в другой точке пространства. Более того, когда они стали оглядываться, то обнаружили позади себя ещё одну лодку с человеком, козлоногим демоном и змеёй. Причём последние точно так же озирались, глядя куда-то назад.
Лицо маркиза и графа Ронове лишь рассмеялось, когда Рифат описал ему ситуацию. По его словам, Рифату гораздо больше следовало удивляться своей способности творить копии раздвоенного чудо-меча, нежели двойникам. Мол, они всего лишь одновременно находятся в трёх местах — ничего необычного! В Аду и не такое случается.
Затем начали говорить черепа. При этом у них не появилось языков и гортаней, просто щёлканье челюстей внезапно приобрело ясный смысл. На Рифата обрушился поток жалоб, угроз, обещаний, которые он каким-то образом слышал все сразу, но осознавал по отдельности. Обрадованные вниманием черепушки стали подпрыгивать, стараясь приблизиться к целому человеку всеми доступными способами, в результате чего лодка оказалась на чём-то вроде гребня волны. Рифат изо всех сил держался руками за борта, чтобы не выпасть из раскачивающегося хлипкого судна.
Лицо Ронове, которое запросто могло вновь поднять лодочку в воздух, никак не отреагировало на просьбу Рифата и попросило больше не беспокоить его по каждому пустяковому поводу. Так они и плыли несколько часов кряду, за время которых Рифат наслушался от черепов кучу жутких историй. Буер оказался прав, когда говорил, что многие из этих черепушек при жизни были жрецами либо прочими власть имущими. Пудрить мозги они умели действительно хорошо.
Путешествие в такой болтливой компании угнетало. Рифату было наплевать на жалобы давно умерших грешников, он не боялся пустых угроз и не верил никаким обещаниям. Люди — самые лживые и мерзкие существа во вселенной, за исключением, может быть, демонов, а смерть точно никого не делает лучше. Рифату хотелось заткнуть всем болтливым черепам рты или хотя бы уши себе самому, но он не мог сделать ни того ни другого. Приходилось терпеть поток слов, пускай не бессмысленных, но совершенно для него бесполезных.
Слова, слова, слова. Не они меняют реальность, но лишь решительные и последовательные действия. Слова нужны только для того, чтобы кого-то обманывать. Либо договариваться, если твой оппонент достаточно сильный.
Пустые черепушки особой силой не обладали, потому-то Рифат слышал, но не вслушивался в их эмоциональные речи. Теперь он начал понимать владык демонов, которые сперва набрасывались на незваных гостей и только потом разговаривали. То была весьма мудрая стратегия для экономии времени. Право на диалог следует заслужить.
— Да заткните вы уже свои пасти! — спустя несколько часов крикнул Рифат, хотя умом понимал, что его пожелание едва ли воспримут всерьёз. — О вас наверху все забыли, и здесь на ваши страдания всем тоже плевать! Жалкие ничтожества, способные только на разговоры! Катитесь все к чёрту! Я презираю вас всех.
Как ни странно, это возымело эффект. Даже куда больший, чем рассчитывал выплеснувший накопившееся раздражение человек.
Черепушки постепенно замолкли. А затем резко ринулись во все стороны прочь от лодки. Находившееся долгое время на «гребне волны» судно рухнуло вниз. Вот только, как выяснилось, никакого дна у Реки Черепов не было.
Нечестивая троица падала в бездну. Вернее, их лодка падала первые пару секунд, затем падение перешло в плавное опускание. Как будто судно было подвешено на невидимом тросе, который спускал груз куда-то всё ниже и ниже. Вцепившийся в борта Рифат даже не сразу обратил внимание, что их жалкое судёнышко, помимо спуска, вращается по часовой стрелке — это точно было нечто не слишком естественное. Хотя как определить, что естественно, а что неестественно в чужом мире? Судя по спокойствию всех троих его спутников, включая лицо Ронове, всё шло по плану.
— Не переживай, человечек, — услышал Рифат язвительный голос Буера. — Ещё рано, чтобы по-настоящему беспокоиться.
— Козёл прав, — прошипела змея Астарота. — Тревожиться начнёшь, когда от тебя останется одна тень.
Лицо на бедре Рифата просто тихо хихикнуло.
* * *
Рифат потерял чувство времени, но когда оно вновь вернулось, то обнаружил себя опять в темноте, но… эта тьма была уже совсем иного рода.
Теперь тьмой стал он сам.
Вернее, это перестроилось его восприятие. Теперь он осознавал себя не субъектом, отбрасывающим тень, а, собственно, тенью. Превратился в двумерное существо, распластанное на плоскости. Поверхность земли стала единственным, что имело значение.
Рифат запаниковал и стал дёргаться. Но оттого что движение у него получилось, он испугался лишь ещё больше. Его трёхмерное тело стало марионеткой, которое двигалось по воле собственной тени, как тут не начать беспокоиться?
Нижний Ад определённо мог свести с ума даже самое циничное существо. И чем ниже располагался пласт бытия, тем выше была вероятность тронуться головой. Не оставалось никаких сомнений, что они спустились-таки на четвёртый уровень Ада.
Однако ничего спросить у спутников он не мог. Тени, как известно, не разговаривают. Даже в Аду.
Зато тени вполне себе могут общаться на языке жестов. И примечательная тень Буера однозначно катилась куда-то… Вперёд? Наверх? Рифат пока не приспособился к двухмерному пространству, которое он скорее ощущал, нежели видел. Тем не менее его тень поползла вслед за напоминающей детский рисунок солнца тенью Буера. Без чётко обозначенных ориентиров Рифату казалось, что они ползут куда-то целую вечность.
Ужасный всё-таки мир. А ведь они ещё не встретились со здешними обитателями. Как сражаться, будучи тенью? Особенно если окажется, что твои противники по-прежнему пребывают в трёхмерном пространстве. Довольно безнадёжное положение.
Как только медленно ползущая по земле тень Рифата стала привыкать к своему новому состоянию, произошло ещё одно изменение. Он раздвоился. Превратился в две тени, практически зеркально отражающие друг друга.
Рифат снова почувствовал себя крайне плохо, но потом догадался, что дело, вероятней всего, в новом источнике света. С точки зрения логики, всё это было вполне очевидно, вот только проблема в том, что за время путешествия по Нижнем Аду он никогда не видел солнца или луны, небо просто меняло свой цвет. Как правило, на один из красных оттенков. Да, на уровне Реки Черепов на небесном куполе сияло нечто наподобие больших звёзд — тени там тоже были несколько странные, — но источники света хотя бы обладали некоторым постоянством, а не множились ни с того ни с сего. Сейчас же свет, судя по всему, концентрировано падал на тело Рифата с разных сторон. Не воспринимай он себя тенью, Рифата всё это совершенно не тронуло бы, но сейчас свет был как никогда важен. Ведь без света не может быть тени, следовательно, без света или при слишком рассеянном свете может не статься его.
Плохо быть тенью. Неважно, в переносном смысле тенью другого человека либо в буквальном прочтении тенью себя самого. Человек — не дух и не тень, сознание человека тесно привязано к его образу. Если сей образ слишком сильно отличается от привычного, человек сходит с ума. Потому-то все так и опасаются колдунов, которые мыслят и чувствуют в совсем иных категориях, нежели обычные люди. И для которых даже собственная плоть — не больше чем временный сосуд, а уж чужие тела — просто мясо. Всё же хорошо, что в Ксерсии запрещено чародейство, а от нечестивой Магократии ксерсов отделяют практически непроходимые пустоши.
Вернее, хорошо это могло быть для Рифата лишь в прошлой жизни на Руинах Ада, а сейчас он просто стал понимать все «прелести» бытия, чуждого всему человеческому. Рифату очень хотелось вновь стать самим собой, а не ползать по земле раздвоенной тенью. Однако его желания сейчас ничего не меняли. Буер оказался прав, говоря, что в Аду чем ниже, тем хуже. Рифат в этом никогда и не сомневался, только он думал, что всё дело в муках от рук демонов, а не в сводящем с ума восприятии себя чем-то совершенно иным.
Ад — это распад. Распад твоей сущности на кусочки.
Путешествие походило на страшный сон, и кошмар всё никак не заканчивался. Да и мог ли он закончиться в принципе? Ведь кошмар и Ад давно стали синонимами…
Нечто наступило на одну из теней Рифата. Нечто, собственную тень не отбрасывающее.
Рифат задёргался, но всё было тщетно. Одна из его теней, более тусклая, стала изменяться. На месте его головы выросли два кривых рога, руки и ноги стали более угловатыми, из суставов торчали шипы.
Он ощущал себя одновременно тенью обычного человека и тенью демона. Силуэты обвивавшей его змеи Астарота и нароста в виде лица Ронове, как и тени Буера, остались при этом без каких-либо изменений. Дело явно было в Рифате. Но как может одно и то же тело отбрасывать столь разные тени? Человек он всё-таки или демон?
Человек, ставший демоном, в конце концов решил он.
А почему бы и нет? Учитывая, сколько крови он пролил в прошлом и сколько, вероятно, прольёт её в будущем, его уже нельзя в полной мере причислять ни к роду людскому, ни к демонам. Рифат — нечто среднее. Тень всего лишь отражает не физическое тело, но саму его сущность. Ведь именно его сущность путешествует сейчас по Нижнему Аду, в то время как реальное тело сидит у края Колодца Душ далеко наверху.
Вот только кто же наступил на тень его демонического аспекта, проявив скрываемую даже от самого себя тёмную сторону? Рифат снова принялся махать руками и дёргаться, но по-прежнему без какого-либо эффекта. Его перемещениям давящее на тень существо не мешало, но и оторваться от себя не давало, воздействуя каким-то непостижимым образом на образ Рифата. Углубившийся в Нижний Ад человечек чувствовал, что медленно, но верно теряет остатки рассудка. Ещё парочка подобных сюрпризов и он точно рехнётся. Как тогда осуществить его месть?
Мысль о мести на некоторое время вновь вернула Рифату ясность сознания. Усилием воли он приказал своему телу вытащить из ножен раздвоенный меч. Прикинув свои ощущения, переложил его в левую руку и рубанул по воздуху, целясь в сторону накрывшей его тень сущности. Давление сразу исчезло, но одна из теней Рифата так и осталась демонической формы. То, что единожды проявилось, уже так просто не скрыть.
Ещё как знать, какая из ипостасей Рифата в итоге преобладает. Чего в нём окажется больше, человека или кровожадного монстра?
Месть. Месть даёт целеустремлённость и силу, но она же необратимо меняет того, кто ей одержим.
Месть — это разрушение. Как того, на кого оная месть направлена, так и на мстителя.
Месть наказывает зло, являя в мир ещё большее зло.
Но Рифата всё это нисколечко не смущало. Тени человекодемона медленно ползли дальше.
Стоило его тени, вернее теням, наконец-то стабилизироваться, как начала меняться поверхность. Сначала Рифату пришлось карабкаться куда-то наверх, а затем он оказался на испещрённом письменами поле. Во всяком случае, именно так ему сперва показалось.
Он не мог ничего прочитать, тени Рифата всего лишь отражались на идущих рядами, словно огромные строки, загадочных знаках. Рифат ощущал скрытый в символах жуткий смысл и знал, что Буер привёл его куда следует. Впрочем, на этом его понимание ситуации заканчивалось. Двумерному существу трудно оценивать масштабность трёхмерного мира.
Вскоре поверхность стала перемещаться, причём не взад-вперёд или в стороны: казалось, что поле со странными знаками поднялось вертикально вверх, а затем накрыло Рифата. Он решил, что плоскость сейчас его просто раздавит.
Однако, несмотря на колоссальный размер, поверхность оказалась весьма тоненькой, а потому прошла сквозь Рифата. Вскоре поднялась и накрыла его с головой ещё одна плоскость. И ещё, и ещё.
Вдруг Рифату пришла в голову мысль, что прямо сейчас он стоит на огромной раскрытой книге, и кто-то переворачивает её страницы одну за другой. Его накрывало снова и снова, но поскольку Рифат был всего лишь тенями, страницы с письменами не могли ему по-настоящему повредить.
Правда, с каждым переворотом страниц тени Рифата менялись. Демоническая тень становилась всё темнее и чётче, а человеческая, наоборот, постепенно тускнела. Как ни странно, это совершенно не пугало Рифата.
Каким-то шестым чувством он понял, что всё происходит отнюдь неспроста. Его человеческая суть убывала из Нижнего Ада, но вновь проявлялась далеко наверху на Руинах. Похоже, герцог Данталион, к которому они шли, без всяких предварительных сражений и договоров делал именно то, что нужно Рифату. Конечно, за это так или иначе придётся всё равно заплатить, но потом. Что ж, если это самое «потом» станется после мести, то он готов отдать демону абсолютно всё до последней частички души.
А сейчас человеческая тень Рифата и силуэты его спутников медленно исчезали. Путешествие через Нижний Ад наконец-то заканчивалось.
По крайней мере, так Рифат думал.
Когда восприятие мстителя совсем затуманилось, его накрыла воистину гигантская пятерня, добавив к теням ещё пару предметов.
Рифат не сомневался, что те ему очень понадобятся.
А вот жителям Ксерсии они вряд ли понравятся. Ведь подарки из Ада приятными не бывают.
Когда книга герцога Данталиона наконец-то захлопнулась, сознания Рифата в Аду больше не было.
Вот только сознание — это всего лишь часть того, что являет собой человек.